ЕЩЕ ОДНО СЛОВО О МАМЕ – РАЗВОД!

Я не могу поверить, что она так поступила! И ведь ни скандала перед этим не было, ни ссоры крупной. Тем не менее, однажды вечером Алина сообщила подозрительно спокойным голосом: "Рома, я подала на развод".
Сначала я решил, что жена просто обиделась за то, что я имел неосторожность поворчать по поводу надоевших хуже горькой редьки покупных пельменей. А еще ляпнул, что вечные полуфабрикаты очень скоро доведут меня до язвы. Но ведь этот совершенно справедливый упрек еще не повод, чтобы пугать меня разводом. Я ей так прямо об этом сказал: "Алина, я не понял... Ты что, мне угрожаешь?"
— Да, милый, ты не понял... — ответила жена с каменным лицом, — видно, я недостаточно ясно выразилась. Я не угрожаю — я констатирую факт: сегодня утром я была в суде и написала заявление на развод.
После этого она вышла из кухни. И, между прочим, оставила в раковине гору немытых тарелок. И хлебные крошки — приманку для соседских тараканов — со стола не подумала смахнуть. Вот мама никогда бы так не поступила. У нее на кухне всегда стерильный порядок. И нас с отцом она кормила очень вкусной домашней стряпней. То есть отец и сейчас питается отменными мамиными борщами, пловами и котлетами. А мне приходится через силу впихивать в себя неизвестно из чего сделаные готовые пищезаменители. Хоть и грустно в этом сознаваться, но моя жена — неряха, лентяйка и отвратительная кулинарка. Так что, по большому счету, если из нас двоих кто-то и должен был подать на развод, то уж точно не Алина.

Мы с Ромой женаты семь лет. Я выходила за него замуж по любви, да и сейчас его, чего греха таить, люблю. Но жить с ним больше не хочу. И прежде чем решиться на такой шаг (я имею в виду развод), сто раз подумала. Прикидывала и так, и эдак... Мне очень не хочется лишать малышей отца, но... Пришел конец терпению. Нет больше сил тянуть в одиночку воз семейных забот и проблем, а от мужа вместо реальной помощи получать только ценные указания. "Поучись у моей мамы вести домашнее хозяйство. Поучись у моей мамы готовить. Поучись у моей мамы рационально распределять свое свободные время!" Я уже сатанею от фразы "Поучись у моей мамы!" Свободное время! Ха-ха-ха. Как будто оно у меня есть. Шесть часов на сон — вот и все мое свободное время. Так еще Рома пытается из этих драгоценных шести часов часик на секс оттяпать. А я никогда не возражаю. Во-первых, я его, дурака, люблю, а во-вторых, понимаю: муж — молодой здоровый мужик, и ему без этого самого никак нельзя. А использовать меня как тягловую лошадь можно? Все... Не могу больше... Устала... Пусть перебирается обратно к своей мамочке! Конечно, мне будет без него плохо: тоскливо, одиноко, но зато сразу уменьшится работы. И с деньгами полегче станет, ведь если подсчитать, сколько на Рому тратится (питание, одежда, сигареты), то получится ровно в три раза больше его зарплаты. Так что извини, любимый, но больше рвать жилы нет сил.

Сегодня попытался поговорить с Алиной. Выяснить, наконец, что послужило причиной ее безумной идеи с разводом. И знаете, что услышал? Что ей надоели мои упреки и вообще я мало зарабатываю. Что касается упреков — я считаю, что все они совершенно справедливы. А по поводу зарплаты... Да, домой приношу я не много денег. Но все до копейки отдаю Алине. Мои родители тоже вносят немалый вклад в наш семейный бюджет. В этом году возили внуков на море (за свой счет), а в прошлом — подарили нам холодильник. Да и всякие варенья-соленья постоянно передают. Так что аргументы Алины яйца выеденного не стоят. Надо позвонить маме и посоветоваться. О том, что жена подала на развод, я говорить не стану, просто намекну, что мы с Алиной сильно поссорились. Как мама посоветует, так и поступлю.

Видит бог, я очень старалась держать себя в руках, но сегодня сорвалась — достал-таки меня Рома своей мамой. У меня на работе аврал, через три дня нужно кровь из носу сдать курсовую (я учусь заочно на третьем курсе), у малышей в школе объявили карантин, а мой благоверный воротит нос от яичницы и требует, чтобы я немедленно позвонила его маме и спросила у нее рецепт фаршированной курицы. Ну, я ему и высказала все, что я думаю о нем лично и о его драгоценной мамочке. Кстати, по поводу свекрови я была не права. Вера Ивановна — милая женщина и заботливая бабушка. Я ее искренне уважаю, но конкурировать с ней не могу. Она всю жизнь работала на полставки, в час дня уже приходила домой. Естественно, у нее на все находилось время. Тем более Ромкина бабушка, пока жива была, помогала ей по хозяйству, и муж тоже сложа руки не сидел. Вот и получается, что в их семье на троих взрослых приходился один ребенок, а в нашей на одну меня — трое. Два маленьких мальчика и одно великовозрастное дитятко, которое за собой тарелку вымыть не в состоянии. Точнее, в состоянии, но не желает этого делать по идейным соображениям, мол, не царское (читай: не мужское) это дело!

Алинка совсем с ума сошла: пять дней назад огорошила меня новостью о разводе (я почему-то до .сих пор уверен, что она меня просто пугает), вчера на ровном месте устроила скандал с битьем тарелок, а сегодня убила меня заявлением о том, что уезжает в понедельник в командировку. На целую неделю. И что эту неделю с мальчишками предстоит возиться мне.
— Между прочим, я тоже работаю... — возмутился я.
— Возьми отпуск, — невозмутимо парировала Алина. — Сам же говорил, что устал и собираешься отдохнуть недельку. А я должна ехать. От этой командировки зависит мое повышение в должности и соответственно зарплата. А на твои алименты, дорогой, у меня очень слабая надежда...
Она не просто меня подколола — унизила. Мама никогда не позволяла себе разговаривать с отцом в таком тоне.

Мой мобильный телефон трезвонил практически каждые десять минут.
— Алина, я не могу найти детские колготки... Почему Петька не ест котлеты, которые ты оставила? Аль, где у нас соль хранится? В туалете бумага закончилась, у нас есть запасной рулончик? Павлик Пете чуть глаз мечом не выколол... И какой идиот купил детям такие опасные игрушки?!
И мне приходилось отрываться от дел и объяснять: колготки в нижнем ящике детского комода, Петя съест котлету, если ты разрежешь ее на мелкие части, соль в жестяной банке с надписью "кофе", туалетная бумага в шкафчике в ванной, а пластмассовые мечи купил им не кто иной, как ты, милый...
Вернувшись из командировки, я застала в квартире полную разруху. На кухне — эвересты немытой посуды, в ванной — монбланы грязной одежды. В комнатах все перевернуто вверх дном. Хорошо хоть дети живы-здоровы. А вот Ромка — на последнем издыхании. И ведь только и занимался эту неделю, что сидел с детьми. Ни работы, ни курсовых, ни стирки, ни уборки, ни готовки... Муж так обрадовался моему возвращению, как не радовался ни разу на моей памяти. "Алинка, если бы ты знала, как я по тебе соскучился..." — сказал он с чувством.
— Я тоже скучала, — призналась я и подумала, что заявление на развод еще не повод отказываться от секса. В конце концов, пока что мы еще — муж и жена. — Иди ложись, а я сейчас приму душ и приду.
Тянуть все на себе сил больше не было
Муж благодарно потерся носом о мою щеку и исчез за дверью спальни. Зайдя туда через двадцать минут, я застала его крепко спящим. Вот тебе и секс после недельной разлуки! Проспал Рома четырнадцать часов.

Когда я проснулся, настенные часы показывали половину второго.
"Господи, мальчишки до сих пор не завтракали!" — с ужасом подумал я и вскочил с постели. И только выбежав из спальни, вспомнил, что Алина вчера приехала и можно не суетиться. Прошелся по квартире. Все вещи были аккуратно расставлены и разложены по своим местам, сыновья тихо играли в детской, из кухни раздавалось нежное позвякивание.
Я подошел к жене, обнял ее сзади за плечи: "Аль, сваришь пельмешек? Я почему-то так проголодался..."
— Сегодня обойдемся без пельмешек, У меня выходной, так что решила вас побаловать. Сварила плов.
— Ну, зачем ты возилась, и так столько дел уже переделала, — вырвалось у меня. Алинка удивленно приподняла брови. Да я и сам не меньше жены удивился — не ожидал, что скажу такое.
— Тебя, случайно, не подменили в мое отсутствие?
— Пока тебя не было, я многое понял...
— Неужели? И что же?!
— Что я был эгоистом... Что я совершенно не помогал тебе. Что ты успевала сделать так много, а я не замечал этого и вел себя как последний кретин. А еще — что я очень тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю.
— И ты заберешь заявление на развод? Знаешь, моя мама...
— Тс-с-с... — Алина приложила палец к моим губам. — Я заберу заявление, если ты пообещаешь никогда впредь не сравнивать меня с твоей мамой.
РОМАН, 35 лет, АЛИНА, 29 лет.
( Из журнала "Успехи и поражения").